Эти чувства часто путают.
"Как тебе не стыдно? Хорошая девочка/мальчик себя так не ведут!"
Справиться с таким посланием очень трудно, для ребёнка - практически нереально, поскольку оно аппелирует сразу к обоим чувствам - и к стыду, и к вине. Под "справиться" я имею в виду - не отреагировать внутренне, остаться эмоционально безучастным, не дрогнуть ни одним нервом.

При этом стыд и вина - разные эмоции, привязанные к разным внутренним структурам.

Стыд - архаическое и архетипическое переживание уязвимости, открытости, беззащитности и отделённости, возвращающее нас к возрасту 8-9 месяцев, когда у ребёнка возникает страх чужих людей (чужие - это все, кто не Мама).
Вина - ощущение себя недостаточно хорошим или вовсе плохим, нарушившим какие-то моральные или нравственные требования, установки.
Стыд привязан к ощущению внутреннего центра человека, его Самости.
Вина управляется внутренним Родителем, Супер-Эго.
Стыд связан с отвержением. Того, кто совершил постыдный поступок, другие отвергают и лишают своего общества.
Вина искупается наказанием.
Стыд настолько тяжело переносим и настолько сложно поддаётся переживанию, что часто прикрывается виной. Это более взрослое и структурированное чувство, здесь легче что-то сделать, чтобы справиться с эмоциональным ощущением. При этом, в терапии вина - одно из самых сложных для коррекции и самых разрушительных переживаний.

Стыд сложен ещё тем, что даже малейший намёк на его появление сбрасывает человека в сильный регресс, детское состояние, в котором его способность к осознанию и вербализация сильно блокируется. Поэтому так сложно разбираться со стыдными ситуациями и воспоминаниями. При этом, стыд - одно из главных и распространённых чувств в начале терапевтического процесса. Предьявить себя другому человеку, открыться, дать возможность увидеть самые сложные и потаенные части, не зная, что будет в ответ - это очень стыдно и требует большого внутреннего мужества. Поэтому установление живого человеческого контакта и просто хороших отношений так важны в этот момент.

Со своей стороны, терапевт тоже испытывает стыд, вторгаясь в пространство другого человека со своими интерпретациями и замечаниями. Открыть свою точку зрения - значит, предстать перед другим человеком таким, какой ты есть, не прячась за вопросами и молчанием.

Именно здесь, в пространстве страха чужих людей и стыда быть обнаруженным в своей уязвимости, возникают терапевтические отношения. Возможно, именно присутствие незащищенного другого рядом даёт возможность этим отношениям трансформировать те части внутри человека, к которым нет никакой возможности получить доступ на уровне структур более позднего, сознательного периода.
В пространстве довербальных переживаний контакт идёт от Самость к Самости. Слова здесь не работают, значит, и обмануть не получится. Либо ты выходишь в это пространство без доспехов и со всеми своими ранами, либо твой партнёр по контакту будет блокирован от тебя стыдом и тонкие настройки на контакт не сработают.

Неосознаваемый стыд часто вызывают наши тонкие базовые переживания, связанные с сексуальным влечением, завистью и жадностью, ревностью и страхом и тд. Поскольку они равно присутствуют у обоих участников терапевтического процесса, важно ловить хвосты их присутствия и переводить на уровень слов, не давая им отыгрываться в других формах и мешать процессу.

С виной, в этом смысле, разобраться проще. Хотя она тоже сподвигает клиента, увязшего в этом ощущении, к различным сложным конструктам для отреагирования и для проецирования вовне, это чувство довольно плотное и хорошо ощутимое. Здесь главная сложность в том, что Супер-Эго, заражённое вирусом вины, живет внутри человека в виде критикующего родителя. И пока не будет выращен другой внутренний родитель, поддерживающий и принимающий, этот не сдаст своих позиций, периодически устраивая провокации и проверяя свою власть.

Ну, а пока другой, хороший родитель растёт, сражение на поле вины будет сбрасывать человека в яму стыда. Так что терапевтические доспехи, если есть, должны иметь такую кнопку, как у Железного человека: нажал - и они улетели. А ты остался рядом с чужим стыдом. Уязвимым перед его уязвимостью, а потому - не отвергающим. По сути, это единственный способ пережить почти непереживаемое.